Как думаете сон реализовался?

Сны. Урок истории. Киев, сцена, новый пан. Спуск.
Последние две ночи подряд снятся сны новые сюжеты какие-то то.
Вчера сон.
Будто я спала. Поснулась между 7 и 8 утра. И как спала сонная абсолютно, в пижаме, неумытая, нерасчесанная, с нечищенными зубами припёрлась в школу бывшую реальную, свой класс на первый урок. Рядом был одноклассник Павлик (сексуально озабоченный, акселерат, ушёл после 9, занялся бизнесом). Меня шатает, я еще сплю. Думала урок всемирной истории. Ведет наша классная (до 9 го вела с какогото 6 или 7 го). Она историю читала. А я смотрю на парты. На партах лежат книжки «История Украины».
Думаю, зачем я пришла это меня не касается. Но сваливать поздно так как уже пришла. Думаю прозвенит звонок, смоюсь домой спать.
Потом эпизод. Стою с кем то (одноклассниками), на нашем школьном бывшем реальном стадионе. Лето, поздняя весна или ранняя осень. Светло но не ярко. Нас несколько учеников. Снова Павлик. В руках у него мобилка кнопочная. Он ее клацает. Глаза слегка перепуганы. Нервный.
Кстати мы все стояли на месте беговой дорожки. Где обычно был финиш. Там нам говорили время и оценку. А рядом еще песок для прыжков в длину.
Я стою не понимаю вообще что я делаю с ними. Наблюдаю. Стоит наша учительница бывшая историчка. И звонит кому-то по мобильному. Слышу в ее телефоне красивый ровный зрелый интеллигентный мужской голос. Говорят по украински. Он какой-то служивый. Она оказывается продает им макароны оптом. Как едой снабжает.
Думаю вот барыга. Ты же учительница! Разве так можно? Как бы не упускает возможности никакой вести бизнес. Она как бы использовала свои рабочие связи чтоб барыжить. Это не незаконно, но как то некрасиво. Как бы несовместимо. Именно макароны. И вижу монитор тут же на стадионе зеленым светом экран там таблицы всякие как программа закупок. Все официально.
И этот мужик в телефоне, что то ей говорит. Мол долго общаться нельзя нас слушают. И я смотрю на Павлика у него в телефоне шумит. Короче это Павлик я так поняла включил телефон и этот разговор слушал кто то в телефоне Павлика.
Меня это никак не волновало, кроме новости про макароны. Я конечно афигела от наглости. И флёр этой интеллигентности учительницы развеялся окончательно. Мол всё с ней понятно. Ее интересуют только деньги деньги, и работа ее, не призвание, а лишняя возможность побарыжить.
(Меня бы это так не впечатлило, если бы она не строила из себя интеллигенцию).
Сегодня вообще странный сон.
Нечёткий, помню плохо.
Лето. Двор дедовско-отеческого дома. У летней кухни под грушей. Сейчас там груши нет и столика с лавочками под ней. Но во сне будто все как раньше в детстве. Территория как во много раз больше, но сжата. Будто в центре на месте центра стола круг людей. Внутри далеко. Это какой то сбор, торжество церемония. Я смотрю и ем из тарелки ложкой большой столовой мелко нарезанные тушеные овощи (помидоры, перец, морковь). Одновременно ем и смотрю в центр стола. Там много людей. Понятие это далеко, это Киев. Стоит высокий поп в бело золотой одежде, пожилой с длиннющей белой бородой и белыми длинными волосами. Я вижу их, а они люди в толпе меня. Мою еду. Это что то такое простое на растительном масле, постное, как еда буддийкого монаха. А им из далека кажется что я ем красную икру ложкой столовой. И мне от этого так неприятно. Что издалека не видно, что у меня в тарелке. Это такая скромная, дешевая почти монашеская еда. А из за томата и мелких кусочков они видят красную икру. Или видят что то мелкое и красное и додумывают себе, что это красная икра. Я так же из за расстояния не могу понять что там за сборище, чего они собрались.
Потом стою уже спиной к огороду, на расстоянии от летней кухни. Теперь точно видно что лето. Обзор широкий. Смотрю а между мной и летней кухней пространство большое. Поля зеленые, дороги не видно. Бездорожье. И поля просто травой поросшие. Степь. Сухая степь, слегка поросшая травой. Как бы это расстояние между мной и Киевом.
Потом я оказалась в Киеве. Но это не город. Это сцена. На высоте огромной. Я понимаю я попала на представление.
Темновато, сцена не роскошная. Все какое то угловатное и неуютное. Ощущение, что все так высоко (очень высоко, может на километр и больше) в воздухе, держится на каких то металлоконструкциях. Не хрупкое. Но просто постоянное ощущение что есть под сценой и зрительным залом пролёты, пустые участки. Сорвешся и упадёшь и шанса на спасение нет.
Бррр, такое, холодное, металлическое, неуютное, смертельно опасное.
На сцене один актер. Мужчина. В костюме. А за ним темнота. Может там ещё актеры? Не видно мне, он не по центру сцены, а почти у края сцены и правее от центра. Стоит что-то показыват, может говорит, но я так далеко что не слышу.
Он одет в женский образ черта. Но он ближе к Малисфенте (не смотрела ни разу, видела рекламу, косплеи). По рогам. Рога как у Малисфенты. Но весь костюм и рога из черной лаковой кожи или кожзама. Скорее кожзама. Такое не дорогое видно массовое. Как из сексшопа. Рога, короткий черный плащ, трусы и лифчик или купальник боди. Трусы и лифчик. Все черное лаковое блестит. Остальное тело голое. (Еще какая то ленточка синяя на туловище вроде). Какое-то то БДСМ-черт-Малисфента. Играет мужик, но костюм женский. Это прям понятие во сне образ ВВП который транслируют украинскому зрителю. То есть такой образ. Я это как бы прошла мимоходом. И оказалась на твёрдой земле. Ночью.
Понятие я в Киеве. Это недалеко от сцены. Но на реальной земле. Я в домике для прислуги.
Домик маленький. Как из одной комнаты на две койки. В нем не горит свет. Вот может одно окно у дверей спереди. Через него светит свет с улицы попадал внутрь дома-комнаты для слуг. Все стены были пустыми выкрашены в сине голубой с фиалковым, а свет падал желтый то ли от фонарей прожекторов на территории имения то ли от луны хз.
Знание это на территории частого имения.
Вот что то было в домике. Я лежала на одной из коек. Рядом напротив лежала или сидела ждала пожилая обычная женщина, когда ее позовут наверно. Зашли два больших толстых охранника в костюмах. Что то было внутри, они что то ей говорили. Но все ж в темноте. В комнате тесно, они крупные. Я ничего не расслышала.
Мы вышли из домика.
Идет впереди эта женщина, а я за ней следом. Спрашивпю что она несет. В одной руке корзинка — сумка как у моей бабушки покойной советская такая корзинка зеленая пластмассовая с ручками. В ней внутри большие спелые огородные, натуральные, видно вкусные помидоры, морковь, картошка. Все крупное, хорошее. Домашнее, вкусное.
Она мне сказала и у меня еще параллельно появилось знание.
Мы на территории частного имения нового пана украинского. В центре Киева. Он какой то олигарх-авторитет. Но больше по неведомо откуда мне знанию ощущению он больше авторитет нежели богач. Как бы его богатство в авторитете. И все кто хочет заполучить его лояльность должны принести овощи со своего огорода ему. Все все. Независимо от уровня богатсва, размеров огорода.
Это как бы новый пан всея Украины. Не тот что официально, а тот что в тени. Настоящий пан.
Я прям почувствовала, что мне тоже надо было бы овощи понести, но во сне я с пустыми руками. Мол бабка правильно делает. Бабка одетая во что то такое домашнее уютное. Халат, юбка. Она такая как из прошлого, непрезентабельная, обычная. Но все было качественное, хоть и старое, как ее корзинка.
Это мы синей ночью по тропинке шли имения частного в центре Киева.
Я снова вышла назад. В сторону сцены. Ощущение пропасти под ногами. Я на этой металлоконструкции. Такой узкий проходик, как в поезде, коридорчик бежево-коричневый, завален мебелью советской или перестроечной. Там на подобии лежака какого то лежит учительница незнакомая Оксана. Обычная женщина 40 +. Полная, отеки. Волос белый крашенный. До плеч, завит. Макияжа нет. Очки прозрачные в чёрной оправе. И она в белой ночнушке. Кожа белая белая. Понятие анемия. Неухоженная.
Я говорю вы не наша бывшая учительница украинского языка и литературы Оксана? Она нет. Вроде она из какого то другого региона, учительница биологии. Я прошла мимо нее. Это конструкция из гигантских советских шкафов. Наверху по три антресоли одна на другой. Как три этажа. Все это висит в небе. Высота исчисляется тысячей метров и более. Зрители тоже как советский ДК вроде в помещении и стены и крыша, но пол. Он как бы подвешен в воздухе. Я на верху самом. Я развернута к зрителю. И не вижу куда они смотрят. Я не вижу самой сцены. Они смотрят на сцену вижу зрительный зал со стороны сбоку. Но не вижу куда они смотрят. Хлопают. Я получается на месте где в реале балконы. Но это гигантские шкафы. Мне покойный певец Кузьма Скрябин открыл антресоль, но она спереди закрыта. Задом наперед. Сам Кузьма сидел ниже в антресоли. Только у него дверца открывалась вперед в сторону сцены которую я вдалике не видела.
Тогда сцена с Малисфентой была там где эти балконы-антресоли. А теперь наоборот. Сцена где то напротив но я ее не вижу.
Я поняла что я ничего не увижу. Понимаю во сне что Кузьма давно умер. Покойник. Потом смотрю на зрителей сидит полный полнее чем при жизни в костюме сером и апплодирует покойный политик Александр Зинченко. И я как бы не рассматривала дальше зрителей, но понимаю половина или больше покойники сидят в зале.
Я начала возвращаться назад. На землю.
Я была наверху в Киеве. Киев и землю внизу соединяет лестница-мост вертикальная металлическая. Состоит из пешеходных как аттракцион в аквапарке такая труба по которой спускаешься в бассейн. Но они узкие и из металла. И они стоят вертикально. Немного изгибами и закручено и благодаря этим изгибам по ним можна подниматься вверх или спускаться вниз. От сцены повисшей и на чем то закреплённой в воздухе вверху отходят четыре-пять-шесть таких труб. Одна труба для одного пешехода. Я долго спускаюсь вниз. Смотрю вниз. Люди спускаются, поднимаются. Как бы загиб один думаю ну вот земля, а еще один. Ну я думаю все пришла. А я еще на втором а еще третий вроде последний пролет длинный спуск вниз впереди. Кто то выше меня сорвался. Мужчина в форме. Обычный какой то вроде. Упал ниже меня намного на металл. Сломал ноги. Уже он в белом костюме. Ноги сломаны вся одежда залита кровью. Понимаю если сорвался шанса зацепиться и удержаться нет. Верная гибель. А он вроде зацепился. Залез на этом последнем третьем пролете соединёнными с землей. Со сломанными ногами. И какой то мужик начал оказывать ему помощь. Но того облепили пчёлы. И тот который помогал его отбросил, пчелы разлетелись роем и мужик полетел вниз разбиваться насмерть. Это на расстоянии видела, он с высоты упал вниз пролетел мимо меня и нас все эти моменты разделяло огромное расстояние. И обзор вертикальный. Это так необычно.
На этом сон закончился. Я на момент окончания сна на лестнице была. Не дошла до земли.